| <<Эстония, о. Сааремаа | Содержание |
Остров Муху
Деревня Когува
Церковь Катарины
Пярну
Остров Муху знаменателен, кроме всего прочего, тем, что по-немецки он называется «Моонзунд», и, если вы до сих пор не читали этот роман Пикуля, то советую прочитать. Или, как минимум, посмотреть фильм с Олегом Меньшиковым в главной роли
«В 1309 году море прорвало топкую перемычку, и от Эзеля отделился большой кусок земли, ставший самостоятельным островом Мооном. Но древним эстам не понравилось вмешательство стихии в их личные дела, и там, где море разрушило землю, они проложили искусственную насыпь. На Мооне много, следов активной былой жизни, в глинтах немало черепов и мечей, но сейчас жизнь острова замерла в нескольких деревеньках, тощие коровенки крестьян вяло перетирают на зубах сухонькие моонские травки… Вся жизнь Моона — на рейде Куйваста, там залечивали легкие ранения корабли, именно там сходились самые свежие вести с моря».
В.Пикуль «Моонзунд»
Наш же путь лежит к аутентичной деревне и прекрасной церкви.
Своеобразный музей «из деревенской жизни мухуских крестьян» под открытым небом: часть деревни составляют здания XVIII-XIX века - памятники архитектуры, часть – дома и строения, в которых реально живут крестьяне (вход в эту часть деревни запрещен). Дома, что характерно, каменные – ничего жили крестьяне. Рассказывают также, что когда сюда все-таки пришла советская власть, порядка 90% эстонских крестьян были грамотными, во многих домах были музыкальные инструменты уровня пианино и библиотеки. В общем, вы уже поняли, что крестьяне, живущие на хуторах, были людьми зажиточными. Амбары, конюшни – тоже каменные. А вот мельница, как ни странно, деревянная, хоть и на высоком каменном фундаменте. Крыши домов крыты тростником во много слоев – такую крышу не так-то просто разметать ветром или промочить насквозь дождем. Впервые такое тростниковое многослойство мы узрели в апреле-мае этого года, когда путешествовали по Дании и Швеции, и оно не перестает меня удивлять – ну как, скажите на милость, так прессуется тростник?
Милые штрихи осени: кучка сильно пахнущих красных яблок под деревом, раскисшая дорога, поникшие ветки деревьев, но зелень еще держится. На обочине деревни стоит колодец, где ведро высоко-высоко поднято на шесте вверх. Овечки на другом конце деревни мокрые, но круглобокие – видать, до стрижки еще масса времени. Изгороди, как и дома, каменные, невысокие, но лазить через них – себе дороже – так они поросли мхом, который мокрый, зараза, и скользит. А еще все местные деревья заросли чем-то вроде мха от корней до кончиков веток, и выглядит это странно. Через всю деревню выходим к самому краю острова, дальше – суровое Балтийское море. Пейзаж и общее состояние погоды как-то живо напомнили Гримпенскую трясину в «Собаке Баскервилей» - Эдуард подтверждает: снимали в Эстонии, вот только в окрестностях Таллинна. Ну хоть со страной угадали. Кстати, если вы не в курсе, то замок Баскервилей снимали в Таллинне, в замке Орлова-Давыдова Маарьямяги. По дороге стоит еще одна мельница (ну, мы такие уже видели, поэтому эту дежурно щелкаем) и интересный памятник местному уроженцу, классику эстонской литературы Юхану Смуулу – здесь показывают его родной дом.
Стойкое ощущение, что мы снова в Дании, возникло у меня еще в Пярну: уж больно центр этого курортного городка был похож на многочисленные маленькие датские города, посещенные нами весной. Потом мы увидели тростниковые крыши деревни Когува (ну просто Роскилле), но добила нас именно церковь Катарины: прямо у дороги стоит трехступенчатая строгая церковь с белоснежными стенами – и без колокольни или шпиля. Все. Сразу видно – без датчан не обошлось – предельно лаконично, но в этом вся суть.
Впервые упоминается в хронике Вартберге, где датирована 1267 годом. Некоторые историки склонны считать, что строили ее в том числе и как оборонительное сооружение. В пользу этой версии свидетельствуют прочные каменные стены, ведущая изнутри церкви к сводам узкая вырубная лестница и узкие и высоко расположенные окна. К сожалению, церковь, хоть и прекрасно сохранилась сама, не сохранила убранства: ни могильных плит (осталась только одна), ни росписи стен с библейскими пророками и изображениями кораблей, ни резьбы.
Как гласят немецкие хроники, город был основан в 1251 г. Тевтонским орденом (прошло всего 9 лет после Ледового побоища). Через 100 лет город вошел в Ганзейский союз (признАюсь – есть у нас с мужем светлая мысль – посетить ВСЕ города, некогда являвшиеся членами Ганзейского союза). Практически всем город обязан теплым, не замерзающим зимой, водам своего залива – сначала он был главным Лифляндским портом, после Северной войны – одним из главных русских портов на Балтике (в XVIII веке через него вывозилось больше товаров, чем через Ревельский (Таллинский) порт), а в XIX веке, после того, как срыли крепостные валы, город стал превращаться в курорт – благодаря все тем же теплым водам.
Подобно тому, как Таллинн после перехода его в состав Российской империи стал именоваться Ревелем, Пярну стал Перновым. Я, к сожалению, не нашла, в какой момент Таллинн и Пярну (и, вероятно, еще некоторые эстонские города) получили снова свои названия – но предположу, что это случилось в промежуток между двумя мировыми войнами.
С обоими городами (Таллинным и Пярну) связано имя «арапа Петра Великого» - Абрама Петровича Ганнибала – он был губернатором Лифляндии, в Таллинне на холме Тоомпеа сохранился его дом, в Пярну же он прожил несколько лет.
На осмотр Пярну у нас было катастрофически мало времени, но тем не менее, пробежать галопом по Старому городу мы все же пробежали. Выйдя на главную торгово-променадную улицу курортного городка, мы были поражены, и одновременно с мужем воскликнули: «Это же Дания!» Удивительно похож Пярну на многочисленные маленькие датские города, посещенные нами весной. Датчане ли, некогда владевшие этими землями, тому виной, или просто совпадение – наверняка утверждать не возьмусь. Но так приятно думать, что незримая связь между Данией и Эстонией имеется…
Но вернемся к городу. Центральная улочка представляет собой многочисленные домики в 1-2 этажа, прилепившиеся друг к дружке, расположены в них магазины да кафе, ну иногда турбюро попадется. Архитектуры дома – разной, построены, подозреваю, веке в XIX. Идет улочка от гостиницы «Пярну», ныне принадлежащей сети Best Western, до здания муниципалитета (ул. Рюйтли 21/23), бывшего дома купца К.Х. Мора (1861). Здание отмечено вниманием коронованных особо: в 1710 г. здесь останавливался шведский король Карл XII, в 1764 г. - Екатерина II. Слева от крылечка стоит памятник Йохану Вольдемару Янссену – идеологу эстонского освободительного движения во второй половине XIX века, филологу и журналисту, издателю первой газеты на эстонском языке, основателю эстонских песенных фестивалей, и – отцу классика эстонской литературы Лидии Койдула (памятник дочери в городе также имеется). Памятник открыли 1 июня 2007 года.
От здания мэрии через переулок видны пышная барочная церковь Елизаветы (1747), построенная на средства императрицы и получившая ее имя, и здание Ратуши (1797) в классическом стиле, в котором в 1806 г. останавливался император Александр I.
Имеются в городе остатки фортификационных укреплений, оставленные отдыхающим на забаву: Таллинские ворота XVII века с парой бастионов и крепостным валом, а также Главная Городская башня (куда же без нее, вон в Таллинне таких башен целых две – Толстая Маргарита да Длинный Герман) – Красная. На самом деле она вовсе не красная, а белая с красной черепичной крышей, круглая и похожая на толстенький карандаш, а имя свое получила от когда-то имевшейся краснокирпичной облицовки фасада. Это – старейшее сооружение города – она сохранилась от тюрьмы XV века ганзейского города Уус-Пярну.
В другом конце города имеется еще одна барочная церковь – православный храм Екатерины (1768), построенный для гарнизона Пярну по приказанию императрицы. Считается, что она оказала большое влияние на всю барочную архитектуру православных церквей Прибалтики.
| <<Эстония, о. Сааремаа | Содержание |
 |
|
